Развенчиваем мифы пропаганды.
4 июля 2024 года на саммите Шанхайской организации сотрудничества (ШОС) в Астане была завершена процедура вступления Беларуси в организацию. В этой статье мы рассмотрим, насколько оправданы ожидания сторонников власти о повышении уровня национальной безопасности, и проанализируем, как вступление в ШОС может повлиять на реальные условия внутри страны, опираясь на мнения эксперт_ок и международные правозащитные отчёты.
Что говорят государственные источники
Член Постоянной комиссии по международным делам Палаты представителей Национального собрания Галина Беляева заявила, что вступление Беларуси в ШОС отвечает интересам национальной безопасности: «Национальная безопасность — приоритет во внешней и внутренней политике Беларуси. Вступление в ШОС означает присоединение к странам, выступающим за мир и устойчивое развитие в азиатском регионе на основе сохранения суверенитета, национальной и культурной самобытности участников».
О «плюсах» членства Беларуси в ШОС в контексте усиления безопасности заявляли и другие провластные эксперт_ки.
Как обстоят дела на самом деле
Еще в 2012 году правозащитница Александра Кулаева отметила, что «существует закономерность между вступлением в ШОС и усилением антиправовых действий». В отчете «Шанхайская организация сотрудничества: благодатная почва для нарушений прав человека» за 2012 год Международной федерации за права человека (FIDH) отмечались опасные тенденции нарушений прав человека в рамках деятельности организации.
В отчете указывается, что во всех государствах ШОС, а также странах-наблюдателях при этой организации и ее партнерах по диалогу, у власти либо стоят открыто авторитарные режимы, либо широко развита практика жесткого подавления проявлений инакомыслия под предлогом борьбы с экстремизмом и терроризмом. Участники организации регулярно нарушают международные правовые нормы о беженцах – в частности, страны-участницы активно выдают друг другу политических диссидентов.
Это объясняется тем, что основным принципом деятельности ШОС является взаимное признание неправомерности любых антиправительственных действий, которые, по мнению одного из государств-участников, являются актами терроризма, экстремизма или сепаратизма. Принцип взаимного признания лишает политических диссидент_ок возможности ходатайствовать о предоставлении им убежища в соседних государствах-участниках ШОС, поскольку они рискуют быть выдворены в страну гражданства, где могут подвергаться пыткам.
Также в отчете отмечались случаи похищения политических активистов агентами спецслужб одной страны-участницы на территории другой. С течением времени ситуация с правами человека в странах-участницах ШОС ухудшилась еще сильнее – антиэкстремистские и антитеррористические нормы, являющиеся одним из краеугольных камней деятельности организации, в регионе практически полностью превратились в инструмент подавления политического несогласия, а не борьбы с реальными насильственными проявлениям.
Для того, чтобы вступить в данную организацию Александр Лукашенко подписал Закон № 275-З, который утвердил присоединение к ряду договоров в рамках ШОС, объектом которых является противодействие экстремистской и террористической деятельности, в том числе к Шанхайской конвенции о борьбе с терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом 2001 года.
Данные международно-правовые акты неоднократно критиковались международным сообществом за их несоответствие стандартам прав человека. Бюро ОБСЕ по демократическим институтам и правам человека (БДИПЧ) отмечало, что термины «терроризм» и «экстремизм», представленные в Конвенции, а также масштабы упомянутых в ней подготовительных или вспомогательных действий, представляются расплывчатыми, чрезмерно широкими и неограниченными, и не дают представления о преступном умысле, который является необходимым элементом уголовного преступления.
Неопределенный и субъективный характер терминов в Конвенции может оказать негативное влияние на ситуацию с правами человека в странах-участницах. В данных документах отсутствуют нормы о необходимости защищать и уважать права человека в контексте антиэкстремистской и антитеррористической деятельности.
Однако могут ли ограничения прав человека быть необходимыми для предупреждения реальных угроз национальной безопасности в регионе? Сиракузские принципы о положениях, касающихся ограничения и умаления прав в Международном пакте о гражданских и политических правах 1966 года упоминают, что систематические нарушения прав человека подрывают истинную государственную безопасность и могут поставить под угрозу международный мир и безопасность. Государство, виновное в таких нарушениях, не может ссылаться на соображения государственной безопасности в качестве оправдания репрессий в отношении своего населения.
Таким образом, вступление Беларуси в ШОС укрепит национальную безопасность только в ее искаженной властями интерпретации – в контексте подавления любых угроз действующему режиму.
В то же время деятельность Беларуси в правовых рамках ШОС, противоречащих международным стандартам прав человека, в кооперации с государствами, являющимися систематическими нарушителями прав человека, будет способствовать еще большему ухудшению ситуации с правами человека в Беларуси и, как следствие, ухудшению состояния истинной национальной безопасности Беларуси.
